«Леса Вятской губернии, по своему промысловому значению, должны, бесспорно,
занимать одно из первых мест в ряду остальных губерний. И поэтому леса эти
заслуживают исключительного внимания и попечения как в настоящем, так и в
будущем времени».
А. Свида,
исполняющий должность Вятского
губернского лесничего.
Вятка, май 1870
г.
 Летние
лесные пожары показали нам, что ситуация в лесном хозяйстве страны оставляет
желать лучшего. Казалось бы, реформирование лесного хозяйства, длящееся уже без
малого двадцать лет, подошло к логическому финалу. Государство считает, что
только арендатор сможет навести в лесу порядок. Но, оглядываясь назад, видно,
что сама российская история опровергает это решение.
Исторически сложилось, что Россия
обладает огромными лесными запасами, и постепенно, со становлением
государственности, власть не оставила их без своего внимания. Уже в «Русской
правде», первом своде законов Древней Руси, датированном двенадцатым веком,
закреплялись права собственности на лесные угодья, и определена была система
наказаний за их нарушение. Статьи, подтверждающие неприкосновенность лесных
угодий, имелись и в законах Ярослава Мудрого «О церковных судах и мирских
делах». Примерно в то же время, как крестьян «закрепостили» за помещиками,
окрестные леса также официально стали принадлежать им. Главным предметом
юридической защиты в лесах являлись, естественно, промысловые угодья.
Ограничения по части рубки леса стали
решительно вводиться при Петре Первом, уже столкнувшемся с острым дефицитом
ценной строевой древесины для судостроения и дров для заводских мануфактур. Все
леса, пригодные для строительства флота, были объявлены казёнными, и помещики
лишились на них права собственности.
Из канцелярии царя-реформатора вышло
около двухсот указов, так или иначе направленных на сбережение и умножение
«доброкачественных» лесных запасов. Одним из таких стал указ «О неделании
дубовых гробов». Кроме дуба, заповедными породами были объявлены ясень, вяз,
лиственница и сосна. Фактически лесные богатства были объявлены казённой
собственностью. Указ 1703 г. гласил: «Во всех городах и уездах описать леса от
больших рек в стороны по 50 вёрст, а от малых рек, которые в те большие впали, и
сплавному ходу по ним быть можно, в стороны ж по 20 вёрст. Где леса есть и в тех
лесах дуб, клён, ильм, вяз, карагач, лиственница, сосна, которые в отрубе 12
вершков и больше, рубить никому не велеть».
Эти леса были описаны и занесены в
учётные книги. Нарушение запрета каралось штрафом: по десять рублей за дерево, а
за порубку дуба или массовую порубку – виселица.
Именно при Петре Первом создаётся
первое подобие лесного департамента, леса описываются, начинает развиваться
лесная наука, создаётся государственная лесная служба.
В 1703 г. все леса на 50 вёрст от
крупных рек Волги, Оки, Дона, Днепра, Западной Двины, а также на 20 вёрст от их
сплавных притоков Пётр Первый объявил заповедными. В 1722 г. в дополнение к ним
были включены Ладожское озеро и озеро Ильмень. Пётр II указом 1728 г. в число
рек с заповедными берегами включил Каму и Вятку.
На территории Вятской губернии
имелось 182 корабельные рощи в 10 уездах.
Корабельные леса отводились методом
«обхода» подходящих массивов с пробивкой визиров, так и с использованием
естественных границ. Отсюда и устоялось за такими лесами название – рощи.
Возраст спелости деревьев устанавливался не ниже 180 лет. Заготовка корабельного
леса велась исключительно выборочным способом на прииск по одному дереву с трёх
десятин, а то и того меньше. Возобновление леса по большей части протекало в
виде смены поколений. Насаждения, как правило, были весьма разновозрастными.
Заготовкой леса в корабельных рощах
занимались специальные люди, называемые лашманы, набираемые из казённых
крестьян.
Они занимались исключительно
поставкой леса к сплавным рекам. Как и лесная стража, они были освобождены от
налогов и рекрутской повинности.
Наказания за самовольные порубки того
времени отличались особой жестокостью. Помещичьих и казённых крестьян, как
правило, отправляли в рекруты, а в случае негодности ссылали в Сибирь, рвали
ноздри или били палками. Но позже законы смягчили, если казённые крестьяне
самовольно срубили лес для собственных нужд, то их освобождали от наказания.
22 сентября 1782 г. волею императрицы
Екатерины Второй все леса были объявлены свободными, причём часть их
преобразована в государственные, а другая перешла в частные руки с полным правом
распоряжения. Леса, расположенные на землях помещиков, поступали в их полное
распоряжение. Императрица была почитательницей идей Петра, но в этом отношении
действовала крайне противоположно.
В конце 1832 г. вышло «Положение о
постоянной лесной страже по ведомству министерства финансов». Лесную стражу
решено было создавать по военному образцу. Стража комплектовалась из семей
казённых крестьян или отставных чинов, поселяемых вблизи казённых лесных дач,
вне деревень. В каждом семействе полагалось иметь хозяина, служащего пешего
стрелка, его помощника, запасных стрелков, неспособных и малолеток. Срок службы
полагался двадцатилетний, причём лесная стража освобождалась от налогов, земских
и воинских повинностей и военного постоя.
Но ни попытки военизировать лесную
стражу, ни суровость наказания не приносили должных мер, так во всеподданнейшем
отчёте генерал-адъютанта П.Д. Киселёва изображена довольно печальная картина:
«Леса казённые и особенно поселянские большей частью истреблены, как по
злоупотреблениям лесных чиновников, так и по неведению правильного лесоводства и
по недостатку стражи…».
Подобные отчёты поступали и после
посещения Вятки: «Леса Вятской губернии, обессиленные беспрерывными отпусками,
изнурённые частыми пожарами, значительными самовольными порубками и расчистками,
оставленные почти без всякого надзора и попечения, постепенно ослабевая, во
многих местах оскудели и потеряли естественные способы восстановления. Вместо
предполагаемого обилия в тех лесах, как-то Нолинский, Вятский и частично
Яранский, чувствуют уже недостаток и в настоящее время уже нет возможности
определить пространство лесных дач, состоящее действительно под лесом».
Освобождение частных владельцев леса
от государственного контроля не могло пройти бесследно. Восемнадцатый век,
вторая половина 19 века и начало 20-го – время интенсивного обезлесения страны.
В результате по данным на 1913 г. лесная площадь центральных губерний
уменьшилась на 31 проц.
В царской России собственность на
леса была многоукладной. По видам собственности леса разделяли на: казённые (47
проц.), удельные (4 проц.), частновладельческие (33 проц.), крестьянские (10
проц.) и прочие (6 проц.). Но именно леса мелких частников и крестьянских общин,
где лес хищнически истреблялся ради сегодняшней прибыли, вызывали наибольшее
беспокойство среди учёных-лесоводов и широкой общественности.
После отмены крепостного права
крестьянские общины были наделены, помимо земельных наделов, ещё и лесами. При
этом каждое селение относилось к этому лесу как к чужому, спеша вырубить свою
долю, и занимаясь самовольной порубкой на остальной части. В большинстве своём в
начале 20-го века общинные леса представляли собой «жалкие заросли, годные разве
на веники».
Поэтому всё настойчивее предлагалось
выкупать частные леса, ведение хозяйства в которых не соответствовало
общественным интересам. На Всероссийском съезде Союза лесоводов в
Санкт-Петербурге в 1917 году основатель отечественной школы лесоведения
профессор Г.Ф. Морозов подчеркнул, что «лес должен принадлежать только
государству и последнее должно быть хозяином в нём. Государственность – это
общность интересов, лес принадлежал государству, принадлежит, тем самым, всем, и
только государство может целесообразно распоряжаться им в интересах
всенародных».
С приходом Советской власти,
государственная политика в отношении леса кардинально изменилась, явив собой
новую веху в российской истории. Все леса республики были национализированы и
перешли в собственность государства. Но лесная охрана, единственная из царских
ведомств государственного управления, не была упразднена. Лесных специалистов
старались оставить на местах и поднимать им жалование, подчёркивалось, что их
нельзя заменить другими без ущерба для леса, и тем самым для всего народа:
лесное хозяйство требует специальных технических знаний.
Официально было признано всенародно:
кухарка может управлять государством, но лесом - ни в коем случае!
Михаил БРОННИКОВ,
инженер лесопользования
Лебяжского лесхоза-филиала |
